Оболганный сталинизм. Клевета XX съезда - Гровер Ферр

Часть II

По следам хрущёвских разоблачений

Глава 10

Хрущёвская школа фальсификации

Проблемы новой концепции • Разоблачение ложного утверждения не то же самое, что установление истины • Исторические свидетельства • Пытки и связанные с ними проблемы • Типология хрущёвского ловкачества

Перед тем как перейти к обсуждению конкретных методов искажения истины в выступлении Хрущёва на XX съезде, перво-наперво следует уяснить, что «каноническая» версия «закрытого доклада» тоже подверглась фальсификации.

«Публиковавшийся ранее в “Известиях ЦК КПСС” текст доклада Хрущёва основывался на тексте, представленном Хрущёвым в Президиум ЦК КПСС 1 марта [1956 года], отредактированном и принятом для рассылки в местные парторганизации решением Президиума ЦК от 7 марта 1956 г. Этот текст не идентичен тому, который зачитывал Хрущёв с трибуны съезда. Например, по всем воспоминаниям участников съезда, доклад зачитывался при полном молчании зала. В текст, опубликованный в “Известиях ЦК КПСС”, была вставлена реакция зала: “Оживление в зале”, “Шум возмущения в зале”, “Аплодисменты” и т. п., что, конечно, совершенно не отражало реальной атмосферы закрытого заседания» (выделено мной. – Г. Ф.)[584].

Следовательно, исследуемый нами доклад оказался сфальсифицированным не только по содержанию, но и по представлению. При цитировании больших фрагментов доклада в предыдущих главах т. н. «реакция зала» оставлена нами как напоминание о внесённых в текст нарочитых искажениях.

В выступлении Хрущёва удалось выделить шестьдесят одно утверждение «разоблачительного» характера, говоря иначе, дотоле неизвестных и грубо уничижительных обвинений Сталина или Берии. Заявления такого рода представляют собой квинтэссенцию «закрытого доклада»; именно они так сильно потрясли мир, когда речь получила широкую огласку.

Конечно, было бы ошибкой считать ложным каждое из хрущёвских утверждений. Вот пример одного из наиболее ярких его «разоблачений», истинность которого не подлежит сомнению:

«Установлено, что из 139 членов и кандидатов в члены Центрального комитета партии, избранных на XVII съезде партии, было арестовано и расстреляно (главным образом в 1937–1938 гг.) 98 человек[585], то есть 70 процентов.

Что собой представлял состав делегатов XVII съезда? Известно, что 80 процентов состава участников XVII съезда с правом решающего голоса вступили в партию в годы революционного подполья и Гражданской войны, то есть до 1920 года включительно. По социальному положению основную массу делегатов съезда составляли рабочие (60 процентов делегатов с правом решающего голоса)»[586].

Каждое из хрущёвских «разоблачений» или обвинений Сталина и Берии[587], которое поддаётся проверке, оказывается ложным. Однако в данном случае нужно иметь в виду: процитированный выше фрагмент не относится к их числу совсем по другой причине. Здесь Хрущёв старательно избегает говорить о какой-либо причастности Сталина к гибели делегатов съезда. Если же такое обвинение было бы выдвинуто, оно, несомненно, пополнило бы собой и без того довольно внушительный перечень лживых утверждений «закрытого доклада»[588].

Проблемы новой концепции

Типичная проблема, с которой сталкивается учёный-историк, связана, во-первых, со сбором свидетельств, необходимых для обоснования главного тезиса; а во-вторых, – с последующим логически стройным изложением всего материала, чтобы тезис, наконец, был доказан. Но при работе над данным исследованием очень скоро выяснилось, что перед автором встала проблема намного более серьёзная и масштабная.

«Закрытый доклад» представляет собой не просто ряд обособленных и следующих друг за другом утверждений, для каждого из которых можно по сути дела представить доказательства либо их ложности, либо истинности. Спустя недолгое время после выступления Хрущёва на XX съезде его «закрытая» речь заложила основы для новой концепции советской истории. Правда, новизна оказалась весьма относительной: многое в ней позаимствовано и отчасти нашло своё отражение в работах, оставленных ранее троцкистами, меньшевиками и эмигрантами из СССР.

При поддержке международного коммунистического движения и благодаря начавшейся вскоре кампании массовых «реабилитаций» тех, кто в годы сталинского правления был осуждён за изменническую деятельность, «хрущёвская» концепция завоевала всеобщее признание и обрела статус, какого не имела ни одна из предшествующих трактовок советского прошлого. Изложенная в «закрытом докладе» система взглядов очень скоро стала доминирующей.

Как следствие, высказывать сомнения в истинности утверждений «закрытой» речи Хрущёва – значит, волей-неволей, покушаться на самые основы того, что называется «антисталинской парадигмой».

Вот несколько поясняющих примеров, каждый из которых почерпнут из моих кратких бесед и обмена мнениями на очередной из ежегодных конференций марксистской академической группы США.

• Выслушав доклад об итогах исследования хрущёвской речи на XX съезде, один из ветеранов марксистского движения обличительным тоном заявил: «Вы реабилитируете Сталина!» Но автор не предпринимал таких попыток ни во время конференции, ни при работе над книгой, которую многотерпеливый читатель держит сейчас в руках.

• Другой заданный мне вопрос: «Как насчёт Троцкого?» Стоит сказать, что про деяния Троцкого в «закрытом докладе» вообще нет ни слова.

• Прослышав через нашего общего знакомого о научно-исследовательской работе, посвящённой докладу Хрущёва, редактор довольно хорошо известного марксистского журнала язвительно спросил: «И что, автор утверждает, будто никакого ГУЛАГа не было?». Но Хрущёв ни единым словом не обмолвился про ГУЛАГ.

• Наконец, очень благожелательный и поддерживающий меня читатель, познакомившись с одной из первых версий настоящей работы, предложил мне оставить её, а взамен приступить к написанию работы по истории репрессий 1930‑х годов.

Поначалу причины появления таких откликов казались непонятными. Но вскоре стало ясно, что они не связаны напрямую с моим исследованием. Присутствующие реагировали не на суть и смысл услышанного, а на то, что, по их мнению, там подразумевалось. Здесь отчётливо проявился тот факт, что хрущёвская речь на XX съезде – не заурядный документ, а один из столпов всей «антисталинской парадигмы», её краеугольный камень и сущностная часть целого, которая характеризует всю концепцию. Иначе говоря, попытка обосновать лживость тех или иных утверждений «закрытого доклада» (а именно такую попытку предпринял автор) воспринималось как стремление доказать, что все прочие части «антисталинской парадигмы», о которых Хрущёв не упоминал, тоже не соответствуют истине.

Мы вправе ожидать, что в любой научной публикации доказывается именно то, что заявлено в ней в качестве главной цели. И совершенно неразумно рассчитывать, что какая-то из печатных работ, где исследуется один-единственный и довольно узкий вопрос, способна низвергнуть некую значительную историческую концепцию, мимоходом опровергнув большое, – по сути дела бессчётное – число самых разнообразных доводов.

В нашем случае мы сталкиваемся именно с такими завышенными требованиями: «закрытый доклад» Хрущёва привязан к «антисталинской парадигме» настолько тесно, что любое его упоминание как по мановению волшебной палочки пробуждает у слушателей или читателей ассоциации с указанной системой взглядов во всей её полноте. В ряде случаев ответная реакция присутствующих граничила с негодованием: ну, как можно говорить об опровержении всей «антисталинской парадигмы», когда на деле сомнению подвергается только один её элемент? Какую-то часть аудитории охватывало разочарование, но по иным причинам: в моей работе ничего не говорится о ГУЛАГе, о Троцком и Бухарине, о Катыни и многом-многом другом, чего в тексте выступления Хрущёва нет и в помине; поэтому вне зависимости от того, сколь тщательно исследовано истинное содержание «закрытого доклада», полученные результаты не вызовут у охваченной таким настроением аудитории ничего, кроме раздражения.

Да, доклад Хрущёва следует признать основополагающим документом «антисталинской парадигмы». Поскольку весь доклад соткан из фальсификаций, трудно не согласиться с тем, что это имеет огромное значение для научно-исторических работ ближайшего будущего. Учитывая степень неправды, которая с самого начала сопровождала разоблачение т. н. «сталинских преступлений», маловероятно, что только «закрытым докладом» всё и ограничится. Удостоверившись, что по крайней мере часть хрущёвских «разоблачений» лжива, нетрудно будет показать, что другие его заявления тоже не соответствуют истине.